Главная
Новости
Ссылки
Гостевая книга
Контакты
Семейная мозаика

БАЙКИ про ДЕДА

От Владислава Владимировича Гирбасова, внука

В детстве Коля был парень отчаянный. Сочинял стихи, стрелял котов из рогатки, один кот даже бросился на него.
- Николенька, в каком ты классе?
- Во втором, папенька (басом).
- Как и в прошлом и в позапрошлом.

Сочинял эпиграммы на преподавателей. Вот, например, одна из них, на немца:

То не буря, то не гром,
Не пальба войны кровавой,
Ни заздравных кубков звон,
Ни вой рога над облавой –
То, покрытый вечной славой,
Наш бессмертный Залиман.
Рожей дикий, видом бравый,
Заложив руки в карман,
Заговорщиков лукавых
Разрушает хитрый план...
Поводя дико белками,
Стан согнет, то разогнет,
И орет,
орет,
орет...
Но не страшен гнев Оскара,
Мягк Робертович душой,
Не промчится грозно кара
Над повинной головой
Вот у нас Залман какой!

Немец выговаривал ему:
- С гимназии тебя повыгонят, С Университета – тем менее

Прадеду нашему Иоанну Иоанновичу: (???)
- У попа-то глаза завидущие,
- У попа-то рукава загребущие.

Когда Н.И. ухаживал за нашей бабушкой, «Кисюней», все осуждали ее за то что она «на санках каталась с морячком».

Кончил он мореходное училище (торговое), и его забрали в армию во время японской войны. Служил он на эскадренном миноносце, и, в небольшом чине был в Цусимской эскадре. Они должны были принять участие в Цусимской битве. Шли из Черного моря, мимо Индии. Но их корабль отправили с донесением обратно, за 2-3 дня до битвы, что его и спасло, а заодно и нас всех.
Демобилизовали, плавал в торговом флоте. В 1914 году он был уже капитаном торгового судна. Возвращался раз из плавания и не знал, что уже началась война. И вдруг на Балтийском море всплыла, под дружественным флагом подлодка, потом подняла военный флаг и торпедировала их двумя торпедами. Торпеды застряли в обшивке. Команда:
– В шлюпки за борт!
Шторм, бегом по «выстрелу» и прыгают в лодку. Дед – последний. В этот момент лодку перевернуло и он упал в воду. В тяжелой шубе, в карманах – много золота (судовая касса). Его шарахнуло волной об борт и он пошел ко дну. Под водой сбросил шубу и всплыл. Тут немцы велели им обратно на корабль и отбуксирвали его в Кенигсберг. Поселили в лагере на берегу моря.
Немецкий офицер примерил было дедов китель, за что получил по морде и был вышвырнут из каюты. Он подал в суд. Низший чин, который был при офицере, свидетельствовал, что тот занимается мародерством. И деда оправдали.
Дед сидел в этом плену до 1918-19 года. А для семьи он с этой ночи - попал без вести.
Кисюне в эту ночь приснилось, что дед работал в тумане, помахал ей рукой и сказал: «Чуть брезжило». Когда дед вернулся, с этих слов он начал свой рассказ.
В 1918-19 его обменяли на на пленных немцев, уже советская власть.
Далее его вызвали и предложили принять под командование первый советский танкер, который был приписан к порту г. Николаева. Плавал на «Азнефти» и «Грознефти» до 1925-26 года, когда его посадили.

Забрали в Николаеве в НКВД. Кисюля туда поехала с мамой. Его пытали, обвиняли в шпионаже в пользу Германии. Он шутил – «Я признаюсь, но я не немецкий шпион, я китайский император». Стоял сутками при ярком свете в лицо, пока не падал без сознания. Приводили оговорщика, зам.нач. Николаевского порта, на очную ставку. Тот тянет руку. Дед: «Я мерзавцам руки не подаю» - и руки за спину. Его приговорили к расстрелу .
Связи с дедом не было никакой. Но как-то передали бумагу, на которой дед написал письмо Орджоникидзе. И кто-то – видимо, охрана – послали это письмо. После повторного рассмотрения деда оправдали, извинились и восстановили во всех правах.
Деду пришлось сидеть еще раз – в Турции, - хотя судно на мель посадил, то ли в Босфоре, то ли в Стамбульском порту - турецкий лоцман, которого он взял на борт.

Дед потом помогал нашим родителям. Деньги давал только в долг, но делал существенный подарки.

Во время войны 1941-45 года он не работал. Жили они с бабушкой здесь, в Ленинграде. Папин друг, военный снабженец, помог папе сделать запасы. В подвал с запасами попал снаряд. Не разорвался, но разворошил запасы и солдаты их разворовали. Дом разобрали на дрова и они переселились в наш современный дом.
Дед психически заболел. Его подобрали на улице и как моряка, отправили в больницу водников. После подкрепления спровадили на буксир на Неве и он стал получать паек. Выжили. Потом, после прорыва блокады, отец с матерью что-то им посылали из Норильска.
После смерти Олюки в Ленинград отправили Марину, Славик жил то там, то здесь. Дед был уже на пенсии. Мастерил чудесные резные полочки, играл в шахматы.
За год до смерти ему сделали операцию на предстательной железе, ходил с бутылочкой. Дед умер в 1954 году. Говорил про это: «Тик-мык, ножки брык». Любил поговорку:

Тужур дежурь,
Тужур дежурь,
Навиге, навиге,
А пре де мури.

Дед был строг, справедлив, остроумен. Его очень любили женщины. Школьная мамина подруга из-за него травилась, лежала в больнице, он ее навещал. Был альбом с фотографиями женщин, которые ему симпатизировали, в том числе какая-то турчанка, называемая «Мифи». После его смерти бабушка Кисюля тут же этот альбом уничтожила.
Дед не был религиозен, но уважал чужие взгляды, в частности, Кисюлины.
_____

От Марины Владимировны Гирбасовой, внучки НИ

Это была одна из шуточек Н.Ив – насчет второгодничества. Хотя учился он не слишком старательно, но и не плохо, а уж в мореходке – совсем хорошо. Конечно, окончивших сразу капитанами не делали – он должен был проплавать в помощниках и постепенно набрать опыт.

В юности Н.И он любил мастерить и хаживал в мастерскую (мебельную?) Владимирова поблизости от места где они жили. Буфет и столик в моем доме – из этой мастерской. Он научился там резьбе по дереву. И потом Н.И много мастерил, даже будучи в плену у немцев. Сохранилось кружевное изделие – прямоугольная мисочка.
А у Владимирова была племянница (?) Антонина Васильевна, с которой и получилась любовь. Сохранилось у Марины приглашение на их свадьбу.
В справочнике «Весь СПб-1917» он сам не указан, а только адрес Ант.Вас. жены капитана. В 1916 г он был еще в немецком плену.
Позже плавал НИ на кораблях (танкерах), приписанных к г.Николаеву («Азовнефть», «Грознефть». А Антонина Васильевна жила в Питере.

_______

от Сусанны Ивановны Демкиной, племянницы НИ

В годы, когда я, студенткой, работала в порту, произошла встреча с Николаем Ивановичем. Я ехала с работы в трамвае, в рабочей одежде, в туфлях на босу ногу. Наискосок от меня сидел элегантный моряк в форменной фуражке. Я поглядывала на него, думая, что он похож на папу, а он поглядывал на меня - видимо, тоже находил с кем-то сходство. Он встал, подошел ко мне.
- Небось, Александровой дочка?
- Да.
- Выйдем.
Это было на Невском, тогда там ходили трамваи. Мы вышли. На нас со стороны наверно, смотреть было смешно. Он - элегантный моряк, безукоризненно одетый, зрелых лет мужчина. Я - девчонка, в задрипаной одежде, в поношенных туфлях на босу ногу. Шла рядом. Он говорит
- Сусанна, зайдем в этот магазин, я тут присмотрел скульптурную группу, хочу купить.
Зашли. Он купил "Три грации". Я потом часто любовалась на эту скульптуру. Она стояла у них в гостиной на деревянной полочке трюмо, и отражалась в зеркале. Когда купили, он говорит:
- Теперь поедем домой, знакомиться со всеми.
Приехали, познакомились. С того дня я часто бывала у них. Эта семья стала для меня самой дорогой, милой и любимой. Благодаря заграничным плаваниям и достаточной зарплате у них всегда было вдоволь продуктов. Антонина Васильевна всегда приглашала меня чаще у них бывать, кормила и при прощании совала кулечек с угощением. С Ниночкой мы подружились, Николай Иванович и Антонина Васильевна очень тепло ко мне относились.
Кажется, это было в 1936-37 году. Николай Иванович был арестован в г.Николаеве по доносу. Следователь пытался его заставить признаться в преступлении, которое было в доносе. Так как Николай Иванович никакого преступления не совершал, то он отказался ставить свою подпись на бумаге, которую сочинили. Применили тогда принудительное дознание: заставили стоять босиком на бетонном полу и не давали спать. Ниночка, его дочь, поехала в Николаев, добилась свидания с ним. Он сумел ей передать жалобу к Главному Прокурору, в Москву. Ниночка с этим письмом поехала в Москву, добилась свидания с прокурором. В результате Николай Иванович был освобожден.
Но стояние на бетонном полу сказалось в последующем.
__________

От Лидии Ивановны Демкиной, племянницы НИ

<< Про МАЛАХОВСКИХЮНГИ КАПИТАНА ДЕМКИНА >>

Спасибо за рассказ о полной поступков и неожиданных поворотов судьбе моряка Николая Ивановича Демкина.
Анна, 27.03.2015

Добавить отзыв

Ваше имя:
Ваш email:
Ваш отзыв:
Введите число, изображенное на картинке:
Все отзывы

Последние отзывы:
Фотогалерея
(c) 2008-2012. Контактная информация